Звездочет. Любовник фортуны - Страница 72

— Ну, если мутишь…

Он хотел еще что-то сказать или по привычке сорваться на угрозы, но Виктор остановил его жестом и прижал палец к губам.

На склад въехал грузовик. Папа заткнулся и замер. Только поблескивали его глаза в свете фар да воздух с шипением вылетал из ноздрей.

Чиновник на ящике встрепенулся, но один из подручных беззлобно пригрозил ему пистолетом, что вызвало у того состояние, близкое к параличу.

Бойцы затаились и изготовились для стрельбы. В наэлектризованном ожиданием и опасностью воздухе запахло смертью.

Грузовик вырулил на середину складского помещения и остановился. С грохотом упали борта.

Кузов был полон бойцов с пулеметами. Они тут же вскочили и подняли шквальный огонь. Люди папы не успели опомниться. Получается, они не были готовы к такому резкому нападению. Они вообще оказались ни к чему не готовы. Значит, пафосность и понты, все то, что присуще бандитам, заранее обречено на провал, если в игру вступают настоящие профессионалы. А люди Бронье — это опытные профессиональные наемники, обученные и натасканные, прошедшие отбор и контроль.

Пулеметчики косили все вокруг крупным калибром, как траву в июльские сенокосы, когда косари идут стеной, друг за другом, дружно и слаженно. И руки у них поставлены, как пальцы у пианистов. Косы выправлены и отбиты. И нет шансов ни у одной травинки, как не было шансов у папы и его людей. Бандиты падали, как скошенная трава… Первыми убили папу и его ближайших подручных. Они даже еще ничего не поняли, а уже смотрели на свои тела сверху… отлетая… Хорошая смерть. Живи быстро, умри молодым… Чиновник успел взвизгнуть. Вот уж кто умер по-скотски, учуяв бойню за несколько часов до смерти.

В папиных глазах стыло и стекленело недоумение. В глазах чиновника — многочасовой настоявшийся ужас. Виктору почти повезло. В последний момент ему удалось рухнуть на пол. Но все же пуля задела его. Правое плечо обожгло, прокусило, будто туда всадили раскаленный разделочный нож. Потом оно налилось свинцом, и рубашка пропиталась кровью. Он лежал, боясь шелохнуться. Кровь стекала и впитывалась в цемент. Пули свистели над головой, падали замертво сраженные бандиты. Вой, грохот, вспышки огня, азарт, крики, страх, боль, смерть… все смешалось в едином котле, как дьявольская мясная похлебка с дымком… жареная кровяная колбаса, затянутая в камуфляж…

Потом стало тихо. Побоище завершилось. Шаги, стоны и речь уже не имели звукового эффекта в этой обрушившейся стогом сена тишине.

Едкий дым поднимался наверх и рассеивался, высвобождая острый запах сгоревших жизней, погасших надежд и страстей, вскипевшего пота и остывающей крови.

Бронье прохаживался по затихшему полю битвы между мертвых бандитов. Сергей шел за ним. Сзади Брожевич с арбалетом, добивал тех, кто еще трепыхался.

— Ну и рожи у твоих разведчиков… — ухмылялся Бронье, заглядывая каждому в лицо.

Бронье склонился к одному из убитых и вывернул карманы. Пальчиковый фонарик… нож… пистолет… полицейское удостоверение…

— А документы-то, кстати, настоящие, — сказал он, обернувшись к Сергею.

Брожевич с арбалетом в руках пошел между ящиками и за опорной колонной наткнулся на раненого…

Виктор зажмурился и вжался в пол, словно тот мог его защитить, разверзнуться, разойтись, как в страшной сказке, поглотить его, всего целиком… спасти от неминуемой верной расправы. Спрятать. И что теперь?.. Вот он, убийца. Он его обнаружил и сейчас добьет упругой стрелой… Выстрелом в голову. Может, самое время помолиться?.. Но Виктор не знал ни одной молитвы. В разведшколе этому не учили… «Прощай, любимая… и ты, мама…» — прошептал он и, приподнявшись на локте, посмотрел на убийцу в упор, прямо в его ясные, как синее небо, безжалостные глаза.

— Эй!.. Я связного нашел! — воскликнул Брожевич и опустил арбалет.

Люди Бронье закончили осмотр места действия и подтянулись к грузовику. Виктора втащили в кузов и подняли борта.

Сергей, едва скрывая волнение и беспокойство, собрался запрыгнуть следом за ними, чтобы не оставлять друга без присмотра среди чужих. Но Бронье его остановил.

— Нет. Даже не думай. Мы поедем в другую сторону.

Сергею пришлось подчиниться. Час расплаты еще не пришел. Он посмотрел на Виктора, который клонился набок. Рубашка была мокрой от крови. Но в целом он держался.

Грузовик запыхтел и отъехал. Рявкнула выхлопная труба. Сергей видел, как Виктора отшвырнуло на борт. Стиснув зубы, он направился вслед за Бронье к легковушке. Они с Брожевичем влезли на заднее сиденье. Бронье уселся за руль.

Ехали по разбитой неровной дороге, молча и быстро. Сергей думал о Викторе. Брожевич, насупившись, зачехлял арбалет, пересчитывал оставшиеся стрелы. Бронье следил за дорогой, стараясь не угодить в кювет на скользких поворотах. Его затылок и плечи были напряжены. Фонари вдоль дороги не горели, над окаймляющими ее полянами тянулся шлейф тумана. Машину швыряло из стороны в сторону, подбрасывало на выбоинах. Вынужденное молчание затягивалось.

Наконец выехали на гладкое ровное шоссе. Бронье позволил себе расслабиться. Он откинул голову назад и полуобернулся к Сергею, продолжая следить за дорогой, а потом попытался поймать в зеркале его взгляд.

— Не ожидал, честно говоря, от тебя…

Сергей молча смотрел в окно.

— Я тоже думал, что ты подстава, — буркнул Брожевич.

— Ну да что теперь… — Бронье вздохнул. — Теперь осталось последние маяки завтра поставить… и делать ноги… Русские такой бойни не простят.